До недавнего времени Японский императорский флот оставался для отечественных любителей военно-морской истории большой неизвестной величиной. Доступной информации о нем было немного, обычно приходилось довольствоваться немногочисленными работами по русско-японской войне и трудно доставаемыми переводами иностранных авторов.

Сейчас литературы о японском флоте хватает, но многие вопросы по-прежнему остаются плохо освещенными. В их числе такая, может быть, не самая актуальная, но очень интересная, тема, как принятое в японском ВМФ имяобразование.
Мало кто знает, что обозначали названия кораблей одного из сильнейших флотов мира, зато сказок и небылиц на эту тему существует немало.

ДальшеПрежде всего, необходимо сказать несколько слов о написании названий японских кораблей, поскольку в этой сфере порядка нет. Практически все опубликованные на русском языке работы о японском флоте основываются не на ознакомлении с японскими материалами, а на переводах изданной за рубежом литературы на других языках, в основном на английском. Это упрощает творчество, но при этом часто ведет к искажению написания (транслитерации) японских слов, поскольку авторы, как правило, пишут их в соответствии с правилами транслитерации слов английского языка.

(Oryoku Maru)

Свою лепту в путаницу внесли и иностранные авторы, записывавшие японские слова в двух транскрипциях, имеющих хождение на Западе и немного отличающихся между собой. В качестве самого яркого примера такого разнобоя можно привести крейсер «Дзинцу», который в наших изданиях называли то «Джинтсу» (от «Jintsu»), то «Зинту» (от «Zintu»). Также необходимо отметить, что даже самые солидные зарубежные издания, такие как Jane и Conway, не были свободны от неточностей в написании названий.

В последнее время качественный уровень отечественных работ, затрагивающих «японскую» тематику, несколько повысился. Иногда авторы не ленятся проконсультироваться у людей, владеющих японским языком. Тем не менее с печальным постоянством «проплывают» по страницам книг и журналов очередные «Чийоды» или «Матсушимы». Поэтому хотелось бы внести ясность в этот вопрос.

В отечественном японоведении для написания по-русски слов японского языка принята «поливановская» транскрипция, разработанная выдающимся востоковедом Е.Д. Поливановым. Эта транскрипция проста и точна, она считается стандартом, и ею пользуются все серьезные люди, пишущие на японские темы. Детальный разбор транскрипции Поливанова не входит в задачи данной статьи, для наглядности ее суть будет объяснена далее на примерах. При этом можно отметить, что написание японских слов по-русски совсем несложно и намного проще, чем написание, к примеру, английских слов, поскольку фонетика японского языка мало отличается от русского и у всех слогов есть четко зафиксированное и не меняющееся по обстоятельствам чтение.

Главное, что нужно знать - в транскрипции Поливанова нет букв Ч, Ш и Ж, столь часто попадающихся в малограмотных переводах. Самые проблемные слоги, вызывающие наибольшее количество ошибок при транслитерации с латиницы, должны записываться следующим образом: tsu - «цу», а не «тсу»; cho - «те», а не «чо»; chi - «ти», а не «чи»; shi - «си», а не «ши»; ji - «дзи», а не «джи»; уо -«ё», а не «йо». Нет самостоятельной буквы «з», она существует только вместе с «д» (звук «дз»). Нет мягкого знака, но для разделения некоторых слогов используется твердый знак. Уже к тонкостям можно отнести правильное написание латинского «е» как «э», а не «е» (поэтому правильнее писать «камикадзэ»).

Исключениями из вышеуказанных общих правил являются только те слова, написание которых устоялось. Например, правильно было бы писать не Иокогама и Токио, а «Ёкохама» (Yokohama) и «Токе» (Tokyo). Но, если уже трудно что-то поделать с тем, что название столицы Японии мы привыкли писать не совсем верно, то за правильное написание военно-морских баз Курэ и Сасэбо, а не «Куре» и «Сасебо» побороться еще можно. (От редакции. Возможно, в этом вопросе автор слегка «перебарщивает». Ведь мы же не стараемся называть столицу Франции в соответствии с правилами французского языка - «Пари». Париж давно стал нормой!).

(NIGITSU MARU)

Япония - страна с богатыми морскими традициями, однако в период самоизоляции, начавшийся в первой половине XVII в., японцам разрешалось строить только небольшие суда для каботажного плавания. Но если торговый флот, хоть и в весьма незначительном виде, существовал, то отсутствие внешнего врага и интересов за пределами прибрежных вод стали причиной отсутствия военного флота как такового.

Впервые после долгого перерыва японцы познакомились с современным военным кораблестроением в середине XIX в. В 1855 г. феодальное правительство страны (бакуфу) получило из Голландии паровой корабль «Soembing», ставший первым современным боевым кораблем Японии. Полученному заморскому чуду японцы поначалу оставили его наименование, только немного искажая его в соответствии с особенностями своего произношения - «Сумбин». Но вскоре пароход получил новое название «Канко-мару» («Kanko Maru»). Оно вызывает недоумение, как по форме, так и по смыслу.

Иероглифы, которыми записывается слово «канко», означают «путешествие, туризм» - весьма нехарактерное название для военного корабля. Что касается формы, то необычно наличие «мару». Как известно всем, знакомым с темой японского флота, «мару» является атрибутом названий гражданских судов.

Однако при ознакомлении с японскими материалами, выясняется любопытная картина: в середине XIX в. «мару» вполне спокойно применялось и в названиях военных кораблей. Одновременно были в ходу и другие подобные слова - иероглифы: кан (kan), сэн (sen), го (до). Порой название одного и того же корабля могло записываться при помощи двух таких слов.
Например, «Канко-мару» иногда называли также и «Канко-сэн». Наименование спущенного на воду в США в 1864 г. для бакуфу винтового фрегата в японских источниках вообще встречается в пяти(!) вариантах: «Фудзи-сэн», «Фудзи-кан», «Фудзи-мару», «Фудзияма-кан» и «Фудзияма-мару» - и это не считая просто «Фудзи» и «Фудзияма».

(Броненосец "Фудзи", названный в честь священной горы.)

Такой разнобой отчасти объясняется тем, что японский военный флот того периода не был единым организмом. В военных делах бакуфу полагалось на воинские формирования различных самурайских кланов. Имевшиеся в середине XIX в. боевые корабли не образовывали единые военно-морские силы, а входили в состав маленьких флотов своих кланов. Конечно, делались попытки хоть как-то их объединить, но отсутствие общего руководящего центра все равно чувствовалось, и «местный колорит» оставался очень заметен.

Все изменилось в начале периода Мэйдзи (1867 - 1912), характеризовавшегося резкими переменами во всех сферах жизни Японии. По своим масштабам и историческому значению реформы Мэйдзи вполне можно сравнить с петровскими преобразованиями, в обоих случаях отсталая в экономическом и военном плане страна быстро превратилась в значительную силу.
Слабость и отсталость Японии, со всей очевидностью продемонстрированные в период ее недолгого противостояния западным державам, вызвали в ней стремление избавиться от старой системы политического и военного устройства, приобщиться к западной науке и технике. Перемены начинались очень трудно, произошла даже небольшая гражданская война между сторонниками императора-реформатора Мэйдзи и сторонниками бакуфу, выступавшими за сохранение старых порядков.
Именно в ходе этой войны образовался и впервые показал себя в деле единый Императорский флот, в состав которого поступили корабли разных кланов.

Первые годы молодого флота оказались непростым периодом становления, и на то, как именуются корабли, поначалу особого внимания не обращали, просто оставив все как есть. Поэтому в конце 60-х годов «кан» и «мару» в японском флоте имели примерно равное хождение, хотя все явственнее прослеживалась тенденция соединения «кан» с названиями более крупных и более «военных» кораблей. Транспортные суда преимущественно назывались через «мару».

В 1869 г. Япония получила свою самую мощную к тому времени единицу - бывший броненосец Конфедерации южных штатов «Stonewall». В изданных на Западе справочниках по Императорскому флоту указывается, что поначалу он именовался «Котэцу» («Kotetsu»), а затем превратился в «Адзума» («Azuma»). Однако тут имело место не просто переименование.

(CSS "Stonewall" 1390-тонный броненосец военно-морского флота Конфедерации, 1864 год.)

Дело в том, что сами японцы воспринимали слово «котэцу», что можно перевести как «бронированный», не столько как настоящее название корабля, сколько как указание его класса - броненосец.
Других броненосцев у страны тогда не имелось, поэтому без названия некоторое время спокойно обходились. Но вскоре обратили внимание на тот возмутительный факт, что флагман Императорского флота оказался безымянным, и в декабре 1871 г. последовало распоряжение военного департамента. В нем говорилось: «...не подобает, что броненосец (котэцу-кан) до настоящего времени оставался без наименования» [«Sekai no kansen» №11, 1995].
Так корабль получил свое настоящее название «Адзума» (или «Адзума-кан»).

В это же время продолжался процесс передачи кораблей от кланов Императорскому флоту. В документах, направляемых в этой связи в адрес военного департамента «с мест», некоторые корабли именовались с «мару», но в ответах, приходящих из Токио, этот иероглиф всегда опускался. С окончанием формирования Императорского флота в конце 1871 г. «мару» перестало применяться в названиях боевых единиц. Еще некоторое время имели хождение «сэн» и «го», но только с названиями вспомогательных судов.

Окончательную ясность в этом вопросе внес приказ военно-морского министерства в сентябре 1888 г., который официально отменил употребление «кан», «мару» и других подобных иероглифов с названиями военных кораблей. Иероглиф «мару» продолжал употребляться с названиями вспомогательных, учебных и транспортных судов ВМФ.
В частности, этот иероглиф иногда присоединялся к названиям старых кораблей, выведенных из основного состава и использовавшихся в качестве вспомогательных. Эта практика прекратилась намного позже: в августе 1916 г. последовало распоряжение убрать «мару» из названий транспортов, а в июле 1920 г. - из названий вспомогательных судов.
Однако в названия транспортов иероглиф «мару» затем вернулся, оставался он и в названиях мобилизованных судов, а также кораблей и судов Императорской армии.

Отмененные в названиях боевых кораблей иероглифы не исчезли из флотской терминологии. С помощью некоторых из них создавалась корабельная классификация, существующая по наше время.
Все тот же иероглиф «кан» присутствует в словах сэнкан (senkan) - линкор, коку-бокан (kokubokan) - авианосец, дзюнъёкан (junyokan) - крейсер, ку-тикукан (kuchikukan) - эсминец, сэн-суйкан (sensuikan) - подводная лодка, кайбокан (kaibokan) - эскортный корабль (ранее - корабль береговой обороны) и т.д.

(Эсминец «Аянами». Названия на борту и корме корабля в полном соответствии
с традицией написаны по-разному -азбуками хирагана и катакана соответственно)

«Сэн» является компонентом таких слов, как унсосэн (unsosen) - транспорт, юсосэн (yusosen) - танкер и дзацуэкисэн (zatsuekisen) - вспомогательное судно. Иероглиф «го» с конца XIX в. по наши дни неизменно присутствует в номерных названиях.
С его помощью также часто записываются названия иностранных кораблей, например затонувший в 1854 г. у японского побережья русский фрегат «Диана» японцы называют «Диана-го». Иероглиф «мару» продолжает оставаться элементом названий гражданских судов.